разделы
Написано в Миассе
Об авторах
Обзор книжных новинок
Я советую прочитать
Cсылки
информация
Об агентстве новостей
О проекте "Пегасня"
|
Обзор книжных новинок Поговорим о любви "Какая б ни была эпоха под этой бледною луной, Россия со времен Гороха была читающей страной. Как говорил святой Савватий, у нас холодная страна. Ни для каких других занятий не приспособлена она", - пишет Дмитрий Быков. Думается, это поэтическое преувеличение, и в России можно найти массу других дел и занятий. Однако ни одно занятие, миссия или подвиг не будут отвечать своему предназначению, если будут выполняться без любви. Любви к своему дому и к своей Родине, к своей женщине и к своим родителям и учителям. К самому себе, в конце концов… Об этом пишут авторы, обзор произведений которых мы предлагаем вашему вниманию. Все книги и журналы, упомянутые в обзоре, вы можете найти в библиотеках г. Миасса. Василий Аксенов. Редкие земли: Роман (Октябрь.- 2007. - № 2, 3). Роман об олигархе. Уже вышел отдельной книгой. Наверное, он порадует любителей творчества В. Аксенова. О том, что Ходорковский рано или поздно станет героем известного своими либеральными убеждениями писателя, можно было догадаться заранее. Аксенов выбрал самый оригинальный вариант: взял героя собственных книг и превратил его в олигарха. Так Геннадий Стратофонтов, персонаж романов "Мой дедушка - памятник" и "Сундучок, в котором что-то стучит" - пионер, герой, спортсмен, народный любимец и просто красавец, - обрел новую жизнь. А заодно - суму, тюрьму и трагический финал. Рассказ идет о том, как веселые комсомольцы-мгимошники стали богачами. Все - и битвы за прииски, и коммерческие успехи, и история создания концерна "Таблица-М" - описано фирменным аксеновским "новым сладостным стилем". Оригинален и сам предмет коммерции. "С редкоземельными элементами в роман вступает главная метафизическая линия - тема редкостности" - говорит Василий Павлович в своих интервью. Очень шестидесятническая история - редкие люди, узкий круг, Дружба с большой буквы. При этом Аксенов все время то ли оправдывается, то ли играет с читателем в поддавки. Все свои действия и сюжетные ходы он объясняет очень подробно, а иногда даже по нескольку раз. Лирические отступления учащаются, туман нового сладостного стиля все сгущается, и в нем уже не видно ни героев, ни сюжета. Книга постепенно разваливается, в чем честный автор и сам признается: "Роман разваливается и тем самым завершается". Такое ощущение, что шестидесятник Аксенов, вернувшись на родину, став известным писателем, мэтром литературы, все же не вполне разобрался в какую страну вернулся. Или не захотел разобраться. К юбилею В. Аксенова журнал "Октябрь" помещает подборку статей, ему посвященных. Авторы - поэты и писатели разных поколений, люди разные, читавшие разного Аксенова : Б. Ахмадуллина, А. Кабаков, А. Макаревич, В. Абдрашитов и др.Сергей Солоух. Щук и Хек: Повесть (Октябрь. - 2007. -№6.) Это, говоря современным англизированным языком, римейк известной повести Аркадия Гайдара "Чук и Гек". Только Гайдар рассказывал, сколько хороших людей встретилось на пути Чука, Гека и их мамы к отцу, а Солоух - о том, как жесток мир, как непрочны дружеские и семейные связи на ветрах истории. И вот уже маленькие мальчики, юные ленинцы, развлекаются тем, что играют в следствие и вешают кошку соседей. Папа легко меняет жену и детей на ласки молоденькой секретарши, мама предает сыновей, отправленных в тюремном вагоне к далекому Синему морю. Страшно жить в этом мире! Остается только надеяться, что писатель имел в виду времена давно и окончательно прошедшие, а не современность. Захар Прилепин. Сержант: Рассказ (Новый мир. - 2007. - №2). Рассказ о войне. О современной войне, когда воюют не по зову сердца или по необходимости, а за деньги или потому, что послали, а отказаться не смог, или денег не хватило отказаться. В центре повествования - обычные невоенные люди, думающие никак не о подвигах - о женщинах, еде, долгом и беззаботном сне. Два дня из жизни обычного наряда, несущего свою вахту на блок-посте. Обычный бой во время заурядной уже для нашей страны чеченской войны. Однако для главного героя - сержанта - это последние два дня его жизни. "Лейтенантская" проза Великой Отечественной сменилась "сержантской" сегодняшних чеченских войн. Однако война осталась войной. Война проверяет человека, пробует мужчину на излом - сможет ли он шагнуть из мирной жизни в огонь и смерть, способен ли защитить друга, а иногда и не друга, просто человека, одетого в форму того же цвета. И редко кому удается описать ощущения человека на войне, как это удается Захару Прилепину. Игорь Алексеев. Как умирают слоны: Записки из бутылки. (Новый мир. -2007. - № 5). Почему записки из бутылки? В повести есть эпиграф: "Я буду соображать до конца. И писать записки. И заталкивать их в бутылки. И бросать в море". Эту повесть писал врач. Это записи умирающего, смертельно больного человека о своей смерти. О том, как медленно, мучительно медленно подбирается смерть к человеку, лишая его силы, лишая надежды. Читать страшно. Но человек, способный перед лицом смерти шутить, заниматься обыденными вещами, любить - мужественный человек. В повести нет нытья, нет слез и жалоб на несправедливую судьбу, чем часто любят заниматься здоровые люди. У последней черты герой повести наполняет свою жизнь счастьем: проснуться, ответить на письма, встретить дочь из школы. Он говорит : "Счастье - вот оно. Руку протянуть за мобильником и позвонить. И услышать тихий низковатый голос. И сказать: я люблю тебя. Очень сильно". Эти записки из бутылки предназначены нам. Мы не знаем, где и в каком море гибнет человек, бросивший записку в бутылку. Но мы знаем, что он есть, мы знаем, что он жив. Еще жив…. Ирина Василькова. Садовница: Повесть (Новый мир. - 2007. - №7.) Повесть о матери. Признание в любви той, что не всегда удостаивала любви при жизни. Одевала, кормила, заботилась - да. Но не любила. Как трудно, как безумно сложно жить маленькому человеку без любви, как горько существовать без любви и признания родителей уже взрослым людям. Как невероятно сложно передать свою любовь детям, если ты был обделен ею сам. В руках у матери поют и оживают вещи и растения, дочери достаются упреки и оскорбления. "Пишите ей письма, - советует психотерапевт, - и в каждом письме прощайте, прощайте ее". Прости и меня, мама. Анна Лавриненко. Восемь дней до рассвета: Повесть (Знамя. - 2007. - № 6) Анна Лавриненко начала писать в 11 лет. В 2006 г. вошла в "короткий список" премии "Дебют" в номинации "Малая проза". "Восемь дней до рассвета" - первая ее публикация. Это повесть о любви двух сосем юных людей. Парень и девушка, одинокие и обыкновенные в современном городе. Они небогаты, не стильны, некрасивы, не популярны в своей среде. Одиночество и непонятость толкает их к друг другу. Но это еще не любовь. Это дружба, обычная честная дружба, построенная на общности мыслей и интересов, а не на расчете, что бывает слишком часто. До любви молодым людям нужно доехать - в прямом смысле этого слова. Они уезжают из города, где были так несчастны, проводят восемь дней бок о бок в одной машине, в одном номере в очередной гостинице, они спорят, ссорятся, ненавидят и любят друг друга. Они полюбили - и не поверили в свою любовь. В конце повести юноша и девушка расстаются навсегда, чтобы никогда не забыть друг о друге и о своей любви. Александр Мелихов. Новосветские помещики: Рассказ (Знамя. -2007. -№ 7). Само название вызывает аналогию с известной повестью Н. В. Гоголя. И действительно - это рассказ о семейной паре наивно и беззаветно любивших друг друга. Настоящим испытанием любви главных героев стала перестройка: дядя Изя вдруг становится "новым русским" (или "новым евреем"?), а тетя Рая так и остается простым незаметным инженером. Она никак не соответствует новому образу жены богатого человека, а главное, не хочет вписываться в этот стандарт. И они разводятся. Однако любовь живет по своим законам, никак не сообразуясь с обстоятельствами внешней жизни или интересами выгоды. Перед лицом близкой смерти дяди Изе нужно было то, что нельзя купить ни за какие деньги, - плачущее лицо его бывшей жены, так и не соответствующей имиджу жены олигарха. Денис Гуцко. Покемонов день : Повесть. (Дружба народов - 2007. -№ 2). Повесть о нелюбви, вернее, об отсутствии любви в жизни человека. Любит ли он своих женщин? Испытывал ли он чувство любви или привязанности к своему отцу - он не знает. Его отец умирает - но Алексей Паршин не успеет увидеть его или хотя бы побывать на похоронах. Ему придется страдать не за свою вину, ему придется испытать не себе тяжесть мести за обиженную и униженную девушку. Странная мысль отомстить за обиду не обидчику, а первому попавшемуся прохожему. Хотя если человек человеку - не друг, товарищ и брат, а покемон - но почему бы и нет?! Красной нитью через все творчество Дениса Гуцко тянется мотив отчужденности, отъединености от других людей. Словно ты живешь в стеклянном стакане - все видишь, все понимаешь, но ничего не в силах почувствовать, ничего не в силах исправить. С распадом Советского Союза в одночасье немало граждан многонациональной страны оказались жителями хоть и ближнего, но все же зарубежья. В народах, населявших Вавилон, проснулась ненависть к чужаку, превратившись в эпидемию: "Чума. Нелюбовь - как чума". Молодой прозаик пытается осмыслить, как русскому, говорящему с грузинским акцентом, жить на своей исторической родине? Что делать сыну еврейки и азербайджанца? "Прошел инкубационный период, время настало, - говорит он. - Время чумы. Заклеивайте крест-накрест окна, вешайте связку чеснока над дверью, созывайте главных шаманов". Чужим быть страшно. О тех, кто оказался чужим в своей стране - и для тех, кто не хочет оказаться чужаком в своей жизни - книга Дениса Гуцко "Русскоговорящий" (М.,2007). Дина Рубина. Рассказы. (Дружба народов. -2007. -№7.) Выделим один из рассказов - "Адам и Мирьям". Пронзительное и завораживающее (как всегда у Д. Рубиной) о любви, пронесенной сквозь войну, смерть и жизнь. Начинается рассказ с того, что пожилая дама не смогла посетить могилу своего мужа, поскольку не знает, где она находится. А потом выясняется, что и человека, которого Мирьям называет своим мужем, она видела в последний раз в шестнадцать лет, прямо перед своей смертью. И перед нами развертывается трагическая история любви двух польских евреев, Адама и Мирьям. Они потеряли друг друга во время войны, они прожили долгую и достойную жизнь, у них было все - семья, дом, долг, дети… Но все ароматы жизни были приправлены горечью той, юной, трагической и несбывшейся любви. Кунц Д. Подозреваемый /Пер. с англ. В.Вебера. -М,2007. -352с. С каждой новой книгой Дин Кунц доказывает читателям, что его творчество отнюдь не следует ограничивать лишь мистическими трилле¬рами, в просторечии имену¬емыми "ужастиками". Изоб¬рести страшную тварь, с клыками и когтями, появля¬ющуюся по ночам, гораздо проще, чем описать ужас че¬ловека, столкнувшегося с ужасом обыденной жизни. В том-то ведь и дело, что преступления, совершаемые людьми, зачастую бывают кошмарнее образов Гойи, Босха и Дали вместе взятых. Человек, согласно клас¬сику, смертен внезапно, и несчастья, вторгающиеся в его благоустроенный и при¬вычный мир, совершенно неожиданны. Кунц подчер¬кивает это на первой же странице. "Митчелл Рафферти редко думал о смерти. Прирожденный оптимист, очарованный красотой приро¬ды и с улыбкой воспринимаю¬щий человечество, он не имел ни малейшей причины для то¬го, чтобы задаться этим во¬просом". Да и профессия у Митча самая что ни на есть мирная: он ландшафтный дизайнер, а точнее, про¬стой садовник, украшающий цветами участки представи¬телей среднего класса. И да¬же в каком-нибудь Вьетна¬ме, Анголе или Ираке он не служил, оружия в руках не держал и восточными едино¬борствами не увлекался. Именно такой человек вдруг узнает, что его люби¬мая жена похищена и пре¬ступники требуют выкуп в два миллиона долларов. Не¬которое время спустя выяс¬няется, что деньги есть у его брата Энсона, заработаны они незаконными махина¬циями и бывшие партнеры, полагающие, что их при де¬лежке обсчитали, решили таким образом братца по¬щипать. Намерения похити¬телей самые серьезные, в до¬казательство они убивают несколько ни в чем не по¬винных граждан, избивают самого Митча, но Энсон от¬чего-то не торопится помо¬гать младшему брату. Более того, прямо заявляет, что де¬нег не даст, а на родственни¬ков ему наплевать, пусть их всех хоть на куски порежут. И вот тут-то наступает "момент истины". У зайчика отрастают тигриные клыки, и Митч, хотя и во многом благодаря удачному стече¬нию обстоятельств, сам рвет противников в клочья. Но история, рассказанная Кунцем, не была бы столь притя¬гательной, не будь в ней множества моментов, под¬нимающихся до уровня вы¬сокой философии. Уметь за¬быть зло, вычеркнуть его из своей жизни, не оглядывать¬ся на то плохое, через что те¬бе удалось пройти, возро¬диться к лучшему, подобно Фениксу, - идеи не слиш¬ком популярные в мире, где, как выяснилось, боги не все¬гда играют на твоей стороне. Лауреатом Нобелевской премии по литературе в 2006 г. впервые стал турецкий писатель. Это - Орхан Памук. Присуждая премию, Нобелевский комитет Шведской академии заявил, что Памук "в поисках меланхолической души родного города нашел новые символы борьбы и сплава культур". Орхану Памуку 55 лет. Его книги были изданы миллионными тиражами на 45 языках мира, включая русский. У него репутация одного из крупнейших романистов современности. И диссидента: всемирная известность впервые пришла к Памуку не как к романисту, а после того, как он первым среди литераторов мусульманского мира открыто выступил против преследования радикальными мусульманскими богословами и экстремистами индийского писателя Салмана Рушди, автора книги об исламе "Сатанинские стихи". "Премия имеет огромнейшее значение для свободы слова в Турции, - сказал выходец из Турции Курдо Бакси. - Памук играл с огнем и поднимал вопросы, которые в Турции обсуждать не принято - массовые убийства армян, курдов и свободу слова". Однако сам Памук считает себя прежде всего создателем романов, где нет политического подтекста. У нас изданы его романы, ставшие международными бестселлерами - "Черная книга", "Меня зовут Красный", "Белая крепость", "Снег" и др. Памук О. Новая жизнь: Роман / Пер. с турецк. А. Аврутиной. -СПб, 2007. - 350с. Нет, разумеется, книга "Но¬вая жизнь" Орхана Памука - это не та книга "Новая жизнь", которая заставила героев Орхана же Памука из его же книги спасаться от убийц, путешествовать в об¬реченных на катастрофу ав¬тобусах и искать Ангела. В числе прочих чудес писа¬тель будет намекать и на та¬кое тоже, но верить ему не надо. Впрочем, не поверите этому, так неминуемо пове¬рите чему-нибудь другому. А тому, что окажется правдой, обязательно не поверите, еще и похвалив себя при этом за догадливость. И самое приятное и уди¬вительное в этом - это то, что "Новая жизнь" никакая не книга-игра и никакая не книга - мистификация - при всем обилии ложных путей, мистических совпадений, отра¬жений и намеков. "Новая жизнь" - это замечательная и всерьез умная эпическая ис¬тория. Просто очень причуд¬ливая и многоликая. Великое путешествие стамбульского студента Османа начинается мистико-романтически: та¬инственная книга, что рас¬сказывает о новой жизни и новом мире, а свой старый мир и свой дом заставляет за¬быть; прекрасная девушка Джанан, ищущая своего воз¬любленного, затерявшегося в новом мире, спасаясь от та¬инственных убийц, которые преследуют всех, кто читает книгу... И безответная любовь, и бесконечное медитативое путешествие на стареньких турецких автобусах в поисках катастрофы, которая откроет дверь в новую жизнь и позволит увидеть Ангела, - автобусные катастрофы в Турции, увы, очень часты. Если ДТП произошло, но Ангел опять не появился - заимствуем бумажник у трупа на соседнем сиденье и впе¬ред, на другой автобус. Авто¬бусная одиссея приводит в городок Гудул, где разворачи¬вается уже совсем не пре¬красно-отвлеченная история о тех самых людях, которые убивают читателей книги. Так всегда бывает: кому иные миры и ангелы, а кому пропаганда среди молодежи и Великого Заговора, грозящего сожрать старую Турцию. Heт, это не политика с экономи¬кой, это белые, как искусст¬венный снег, холодильники, поддельный вишневый щер¬бет вместо настоящего, мыло "ЛЮКС" с отвратительным запахом вместо турецкого мыла из глины и, разумеется, кока-кола - страшные новые бездушные предметы, убива¬ющие турецкое время, скры¬тое в вещах. Казалось бы, трогательная привязанность к уходящему быту, только кончается все проектами но¬вой власти и бомбой. И поди еще разберись, кто на самом деле во всем виноват... А вот возьмем и разберемся - новая жизнь новой жизнью, а Осман любит Джанан, и, чтобы раскрыть ей глаза на эту странную книгу и ее странно¬го возлюбленного, надо сно¬ва сесть в автобус и сделать явным все то, что на протя¬жении романа Орхан Памук усиленно делал тайным. Тай¬на раскрывается, загадка раз¬решается, старый мир, новый мир и псе ангелы, которых в своих поисках встретил Ос¬ман, оказываются просто до смешного не тем, о чем вы думали, и остается лишь ста¬рая добрая философия, кото¬рая до сих пор казалась бред¬нями не заслуживающего до¬верия персонажа и которой теперь самое время как сле¬дует насладиться. Памук О. Снег : Роман / Пер. с тур.А.Аврутиной. 0СПб, 2006. - 542 с. В Турции тоже бывает зима и снег. Город Каре занесло сне¬гом, все въезды и выезды завалены. Несколько дней город будет отрезан от всей осталь¬ной страны. За несколько дней в городе произойдут дра¬матические события, будет предпринята попытка военно¬го переворота, погибнут люди, разыграется любовная драма, а один поэт напишет лучшие свои стихотворения. Город Каре особый. Грани¬ца между Османской и Рос¬сийской империями. Тридцать лет им правили русские цари, построившие кучу непривыч¬ных для турок зданий. У Карса есть свое очарование, но сей¬час (действие, насколько мож¬но понять, происходит на ру¬беже 1970-х и 1980-х годов) он погряз в бедности. Вокруг го¬рода бродят банды курдских террористов, а внутри разра¬зилась эпидемия самоубийств. Молодые девушки с завидной изобретательностью вешают¬ся, принимают лошадиные до¬зы снотворного, стреляются из отцовских ружей. Причина вроде бы у всех одна: им за¬претили посещать занятия в институте, прикрыв голову мусульманским платком. Во¬енные, захватившие власть в Турции, не одобряют мусуль¬манские традиции. Не снеся оскорбления, девушки конча¬ют с собой. Только как-то по¬дозрительно, что желающих повеситься всегда ждет крепко вколоченный крюк, желаю¬щих застрелиться - услужливо заряженное ружье, желающих заснуть вечным сном - пара пачек снотворного. Мало то¬го, ходят слухи, что в город тайком прокрался известный исламский террорист Ладживерт и он что-то замышляет. Пока же некий фанатик заст¬релил директора институ¬та, того самого, что выставлял за дверь девушек в платках. Вдобавок в городе скоро будут муниципальные выборы и их непременно выиграют исла¬мисты. Здесь не Стамбул и не Анкара, здесь настоящая Азия - и традиции особенно сильны. Тем временем в город при¬езжает некто Ка, поэт, чем-то провинившийся перед дикта¬турой и последние двенадцать лет проведший в Германии. Как и все литературные герои, чье имя начинается на К и со¬держит одну - две буквы, он бе¬зусловно чем-то похож на са¬мых главных К. мировой лите¬ратуры - тех, которых вывел Франц Кафка в "Процессе" и "Замке". Правда, первое вре¬мя Каре и его обитатели отно¬сятся к Ка вполне дружелюб¬но. Для провинциального Карса поэт средней руки - крупная фигура, его рады ви¬деть и губернатор, и началь¬ник местной полиции, и глав¬ный редактор газеты "Грани¬ца", выходящей тиражом три¬ста экземпляров. Стамбуль¬ский друг, журналист газеты "Республика", предложил Ка подзаработать и написать ста¬тью про эпидемию само¬убийств и про надвигающиеся выборы, но на самом деле по¬эт приехал, в город повидать любовь своей юности, краса¬вицу Ипек... В романе Орхана Памука (кстати, в последней главе в Каре приезжает сам писатель) развиваются сразу несколько линий - это история Ка, его любви и его терзаний; остро¬сюжетная, почти детектив¬ная линия, связанная с само¬убийствами, исламистами и попыткой переворота; и ли¬ния историко-культурологическая - это описание Карса как города на стыке двух куль¬тур, на стыке Европы и Азии. Сперва европеизация шла на Каре с севера, из России, те¬перь же она настигает его с за¬пада, из Стамбула и Анкары, а город ей упорно сопротивля¬ется. И вот что особенно лю¬бопытно: и герой романа Ка, и его автор Памук - люди с за¬падным воспитанием, но в ка¬кой-то момент своя страна, дремучая и традиционная, становится им ближе, чем официальный курс на модер¬низацию. Абнетт Д. Инквизитор. Ордо ксенос /Пер. с англ. Е.Зайцева. -СПб, 2005. -416 с. В далекие 70-е группа энтузиастов с туманно¬го Альбиона придумала настольную игру "Warhammer 40 000". С тех пор игра завоевала сердца миллионов поклонников, а по моти¬вам ее сюжетов начали писать книги. "Ордо Ксенос" - первая книга в трилогии Дэна Абнетта о тяжелой и грязной работе имперского инквизитора Грегора Эйзенхорна. Империя Человечества - единственное государство людей в огромной галактике. Быть человеком здесь значит подвергаться постоянной опас¬ности. Зачастую военной силы недостаточно для того, чтобы обеспечить безопасность граждан, и тогда в дело вступают инквизито¬ры. Грегор Эйзенхорн - один из них. Он рас¬следует преступления, связанные с деятель¬ностью небольшой секты, поклоняющейся демоническим силам. Поначалу дело не ка¬жется особо запутанным, но чутье инквизи¬тора подсказывает главному герою, что корни секты уходят в ряды высокопоставленных чи¬новников... Гавальда А. Я ее любил /Я его любила : Роман / Пер. с фр. Е.Клокова. -М., 2006. - 160с. Название может кому-то по¬казаться странным или пре¬тенциозным, но оно точно передает оригинальный ва¬риант. Французское "je l"aimais" не уточняет, какого именно пола был любивший. Издатели постарались и со¬проводили текст аннотаци¬ей, где обозвали Анну Гавальда "нежным Уэльбеком". Единствен¬ное, что роднит Гавальда и Уэльбека, - так это то, что оба они известные француз¬ские писатели, которые ус¬пешно продаются у себя на родине и относительно ус¬пешно за границей. Хотя скандальная известность Уэльбека все же сильно отли¬чается от более традицион¬ного успеха Гавальда. Так что если вы хотите прочитать что-то уэльбекообразное - вы обратились не по адресу. А если хотите почитать трога¬тельную и щемящую исто¬рию, то, наоборот, вы попали именно туда, куда хотели. В книге нет никакой экс¬позиции, никаких предвари¬тельных объяснений, писа¬тельница сразу бросает нас в пучину семейной драмы, в поток рефлексий и диалогов, в которых недосказанного больше, чем произнесенно¬го. Из этого романа вышла бы отличная пьеса для двух актеров; на самом деле пер¬сонажей чуть больше, но ос¬тальные герои не особо важ¬ны, они лишь фон для тех, кто ведет диалог на авансце¬не. Эти двое - молодая жен¬щина, от которой ушел муж, и ее свекор. Их беседа длится весь короткий роман. Для пожилого мужчины все про¬изошедшее тоже трагедия, но сперва он не находит слов, чтобы поддержать молодую женщину. Ей, может быть, и не особо нужна его поддержка; скоро она уедет из этого дома, чтобы никогда уже больше сюда не вернуться. К свекру у нее сложное отно¬шение. Неприязни нет, но, с другой стороны, бывший муж всегда рассказывал про авторитарного и жестокого отца... Теперь же этот домаш¬ний тиран предстает перед бывшей невесткой ранимым и несчастным человеком, у которого своя личная драма, своя сломанная жизнь. Наблюдать за всем этим тяжело и одновременно тро¬гательно. В любой семье есть набор легенд - "он не любит есть второе из тарелки, где было первое". Такие легенды передаются из уст в уста и оп¬ровергаются только при близком общении. И вот те¬перь все эти недоразумения сглаживаются, когда на фоне разного, но одинаково силь¬ного горя свекор и невестка сближаются и говорят, гово¬рят без конца. Гавальда написала щемя¬щую историю о том, как хо¬лодно бывает в теплом доме, о том, как одиноко бывает в толпе, и о том, как, зная ты¬сячи слов, не находишь, что сказать. В этой истории поч¬ти нет интриги и саспенса, зато есть много печали. Гавальда А. Просто вместе:Роман / Пер. с фр. - М., 2007. - 160с. Потрясающе мудрая и вечная книга о любви и одиночестве, о жизни, о счастье. Второй роман Анна Гавальда - это удивительная история, полная смеха и слез, грациозно сотканная из щемяще знакомой повседневности, из неудач и нечаянных побед, из случайностей, счастливых и не очень. Эта книга покорила сердца миллионов читателей, собрала огромное количество литературных премий, переводится на 36 языков и по ней уже снимается фильм. В основе книги - история глубоко одиноких и глубоко несчастных людей - художницы Камиллы Фок, повара Франка Лестафье, аристократа Филибера Марке де ла Дурбельер. У каждого из них за плечами опыт самого большого несчастья, какое может случиться с человеком - опыт нелюбви родителей. И потребовались усилия и нежная привязанность (которая иногда плохо отличима от любви) трех, казалось бы, чужих и чуждых людей, чтоб ощутить себя любимым, нужным, уверенным в себе человеком. Человеком, готовым принять и понять любовь, готовым подарить ее другому. Они просто вместе. Они выбрали себе семью и любовь сами. Анна Гавальда, по праву снискавшая себе славу новой звезды французской словесности, утверждает, что писательницей становиться не собиралась, однако писала с 17 лет, участвовала в различных литературных конкурсах и время от времени побеждала. Имя Анны Гавальда зазвучало в 1999 г., когда после отказа нескольких издательств, Le Dilettante опубликовал ее сборник новелл "Мне бы хотелось, чтоб меня кто-нибудь где-нибудь ждал…". Книга имела ошеломительный успех, огромные тиражи и была удостоена в 2000 году Гран-при RTL. Но все это было лишь прелюдией к настоящему успеху, который принесли Анне Гавальда романы "35 кило надежды", "Я ее любил , Я его любила" и "Просто вместе", затмивший во Франции даже "Код да Винчи". Сегодня Анна Гавальда - среди самых читаемых авторов мира, ее произведения переведены на десятки языков и пользуются неизменной любовью читателей. "Моя жизнь, моя работа, мое удовольствие - быть свидетелем и наблюдать за людьми, - признается Анна Гавальда. - В этом главная прелесть того, что я делаю." Ольга Славникова. Басилевс: Рассказ. (Знамя. - 2007. -№ 1). Басилевсом зовут кота. А его хозяйку зовут Елизавета Николаевна. Елизавета Николаевна способна обходиться без возраста, уютно прижиться в среде сверстников мужа-старика, беззастенчиво и простодушно использовать друзей и сослуживцев мужа, чтобы поддерживать безбедную, хотя и бесполезную жизнь. Она просит знакомого таксидермиста сделать чучело кота, когда он (кот) умрет. Однако жизнь хозяйки оборвется раньше. Бесполезная жизнь бесполезного человека. И только умерев, Елизавета Николаевна вдруг предстанет тем, кем она должна была стать при жизни - прекрасной юной женщиной. Рассказ О.Славниковой хорошо написан, но читать его страшновато - так веет от него несостояшейся жизнью, бессмысленностью бытия в этом несчастливом мире. Славникова О. 2017: Роман. -М., 2006. - 544с. Главный город Рифейского (читай - Уральского) края. Вокзал. Немолодой профессор философии, опытный "хитник" (добытчик драгоценных камней), отправляется в экспе¬дицию. Провожающих двое - ученик профессора, камнерез Крылов, и невесомо одетая не¬знакомка в тонком марлевом платье. Кем она приходится профессору - неважно, он и не хочет до поры до времени это знать. Она не называет ему своего настоящего имени, не говорит, где живет, и вообще напускает туману насчет своей реальной жизни. И поначалу совершенно не¬важно, что дело происходит в 2017 году: в романтическом сюжете и повести о таежных камнеискателях время течет по своим законам. Любовный треугольник постепенно пре¬вращается в более сложную ге¬ометрическую фигуру. Похожую на самоцвет, скрытый в толще Рифейских гор. В этом романе все завязано на камнях - и любовь, и дружба, и биз¬нес, и жизнь, и смерть. Смерть- вот основной бизнес бывшей жены Крылова, миллионерши Тамары, хозяйки крупнейшей в крае сети кладбищ и моргов. Есть в романе и другая Хозяйка - пришедшая из старательских сказов Бажова Пляшущая Ог¬невка. Она указывает профес¬сору путь к сокровищам, но может и погубить его в одночасье, заведя в гиблое место. Она же, для Крылова, на мгновения принимает облик то Татьяны, то Тамары... Когда романтический сю¬жет берет паузу, вдруг обнару¬живается, что герои Славниковой живут в исказившемся, слегка сдвинутом с привычных осей мире. За десять лет, разде¬ляющих цифру в выходных данных книги и дату в назва¬нии романа, изменилось мно¬гое. "Образовалась некая новая культура, обладавшая внутрен¬ним единством, - культура ко¬пии при отсутствии подлинни¬ка, регламентированная сотня¬ми ограничений, прописанных в Законе о защите прав потреби¬телей... Консервация жизни подавала себя как небывалое на¬ступление новизны". Министры стали копиями президента, мэ¬ры городов напоминают своих предшественников. Все поли¬тики хотят походить на "вели¬кого Путина"... Но костюми¬рованное шоу к столетию Ок¬тября ("белые" против "крас¬ных") заканчивается стрельбой и поножовщиной. И Крылов, по законам хорошего романа, неизбежно оказывается в гуще обезумевшей толпы и, по тем же законам, чудом спасается и от вооруженных до зубов "ря¬женых", потеряв в толпе воз¬любленную. Кровавое шоу продолжает¬ся, разрастаясь до масштабов всей страны, но углубившемуся в горы профессору нет дела до комендантского часа. Его влечет корундовая речка, "чье изображение на карте он знает лучше, чем трещину в собственном потолке". И Хозяйка Горы, кажется, благоволит "хитникам". Но тут в игру вступает не¬романтичная хозяйка клад¬бищ, а в довершение всего в рифейском крае останавлива¬ется и исчезает время... Роман, конечно, удался. Сюжет закручен хитро, но внятно. Уральский фольклор, городская лирика, таежная проза, политические споры, "кухня" ювелирного бизнеса и еще много чего смешалось тут. Смесь вышла гремучая, но эф¬фектная. Робски О. Устрицы под дождем. - М., 2007. -320с. "Устрицы под дождем" - очередная попытка Оксаны Робски испробовать свои творческие силы на чем-ни¬будь негламурном. На этот раз вместо рублевских особняков местом действия ста¬новится психушка. В основу сюжета легла ак¬тивно освещавшаяся СМИ несколько лет назад история о девочке, похищенной ма¬ньяком. Похититель продер¬жал ребенка в специально оборудованном подвале во¬семь лет. Все эти годы плен¬ница мечтала о том, чтобы увидеть маму, и о свободе. Когда она наконец вырва¬лась, то ее сразу окружили за¬ботой и вниманием: помес¬тили в клинику, где добрые врачи стали выхаживать бед¬ного ребенка по специально¬му режиму, кормить с ложеч¬ки и ставить капельницы. А потом решили, что Олечку рано пока выпускать на во¬лю, дескать, ее травмирован¬ная психика не выдержит со¬прикосновения с реальнос¬тью. Поэтому нужно продол¬жить адаптацию в специали¬зированном заведении. И Оля поняла, что свобода, о которой она так долго мечта¬ла, все так же недоступна. "Ей надо бежать. Ей снова на¬до бежать. Может быть, просто мир устроен таким образом, что для того, чтобы оказаться с тем единствен¬ным человеком, с кем ты хо¬чешь оказаться, от всех ос¬тальных надо без оглядки бе¬жать?" Тут судьба смилости¬вилась над страдалицей и подкинула ей подарочек: ав¬тобус, в котором ее везли в то самое приятное заведение, всего на минутку остановился на дороге, как раз где вы¬ясняли отношения девушка Маруся и ее мама. Ссорились из-за богатого Марусиного папы - бывшего мужа ее ма¬мы. Богатый папа жил в Лон¬доне, ворочал миллионами и выписал Марусю к себе. А вот дальше начинается старая знакомая история про Принца и Нищего: Маруся в пылу страстей запрыгнула в автобус, из которого под шу¬мок выпрыгнула Оля. И на¬прасно будет папа ждать Ма¬русю - ей предстоит томить¬ся в психушке, а Оля, вздох¬нув полной грудью, начнет наверстывать упущенное за все восемь лет у маньяка. Оля бродит по просторам столицы, добрые бабушки подкармливают ее хлебуш¬ком, а не менее добрые фанаты подпаивают пивом. И Оля понимает, что свобода - это прекрасно и бороться за нее стоило: "И Оля решила, что правильно - это не тог¬да, когда ты делаешь то, что от тебя ждут другие. Пра¬вильно - это когда понима¬ешь, почему ты это делаешь". А Маруся бьется головой о стену в психушке, хотя там неплохо кормят, круглосу¬точно показывают МузТВ и нежно заботятся. Но там нет главного - воли. Так что Марусе предстоит научиться це¬нить простые радости жизни и познавать себя изнутри: "А на самом деле она врала себе. Она этого стеснялась. Она ду¬мала, что в жизни достойна большего. А стесняться не на¬до. Надо быть огромным и об¬наженным, как Давид в Пушкинском музее. Это и есть свобода". И еще - познать любовь. "Устрицы под дождем" за¬думывалась как очередная книга о любви, но о любви болезненной: маньяк-то лю¬бил свою жертву и пациенты психиатрических заведений тоже по-своему могут лю¬бить. Истинное часто являет¬ся нам в самом непригляд¬ном виде, главное - суметь его узнать и не упустить. Но, несмотря на все нечеловечес¬кие усилия, гламур берет верх: и психушка похожа на фешенебельный отель, и пи¬таются все исключительно в ресторанах, и сленг героев явно не как у пассажиров московского метрополитена, и под дождем едят все-таки не хот-дог, а устрицы. Кауфман Б. Вверх по лестнице, ведущей вниз: Роман / Пер.с англ. Е.Ивановой, С.Шайкевич. -СПб., 2007. - 240с. Девяностолетняя Бел Кауфман и по сей день продолжает свои публичные выступления, а на вопрос, когда же она начнет писать мемуары… ведь такой возраст, отвечает, что "слишком занята, чтобы стареть". Чувство юмора никогда не изменяло писательнице и очень пригодилось Бел Кауфман, когда, поняв, что аванс за будущий роман истрачен, а сам роман (первый в ее жизни) еще не написан, ей пришлось взяться за дело. Получился замечательный, искренний, веселый и грустный, серьезный и смешной, но никак не скучный роман о школе, который в одночасье принес Бел Кауфман славу. Книга стала бестселлером, по ней снят телевизионный сериал и фильм. Это роман о школьниках и их учителях, детях и взрослых, о тех, кто идет против системы. Молодая учительница Сильвия Баретт, главная героиня романа, попадает в самую обычную американскую школу и, пытаясь разными способами "достучаться" до сердец и душ своих учеников, неожиданно понимает, что единственное, в чем нуждаются это озлобленные, несчастные, не верящие в собственное будущее и себя ребята, прячущиеся от жестокости мира и родителей за маской наглости или безразличия, - это любовь и понимание. Книга начинается словами "Привет, училка!" и заканчивается словами "Привет, зубрилка!", а между этими двумя репликами письма, письма, письма - крики людей, надеющихся, что их услышат. Тамоников А. Грозовые ворота: Роман. -М., 2007. - 348с. Романы о российской армии далеко не всегда становятся фильмами. Довольно часто они грешат либо огульным восхвалением современной армии, либо таким же огульным ее охаиваением. Автору счастливо удалось избежать и того, и другого. Его герои далеко не ангелы, но они достойны звания Мужчины и Воина. Чечня, один из самых драматических эпизодов военной кампании. Роту старшего лейтенанта Доронина высаживают на маленьком пятачке, зажатом с двух сторон неприступными скалами. Бойцам поставлена, в общем, несложная задача: блокировать ущелье и перекрыть возможный выход мелких бандгрупп. Воины надеются, что ничего серьезного не случится. У кого-то остались считанные дни до дембеля, кто-то собирается в отпуск, кто-то ждет письма от любимой. Но из ущелья на позиции роты выдвинулась тысячная группировка Теймураза Костолома! Бой превратился в жестокую бойню. Российские солдаты, несмотря на десятикратный перевес в численности бандитов, остались верны присяге, до последнего вздоха держали оборону… Основанный на реальных событиях, роман шокирует правдивостью и жестокостью изложения и оставляет в душе не только боль утраты, но и чувство преклонения перед стойкостью российских солдат. Веллер М., Буровский А. Гражданская история безумной войны.- М., 2007. - 639с. Эта книга впервые излагает историю Гражданской войны как страшную и удивительную сказку, случившуюся в реальности. Фантастические судьбы, необыкновенные приключения, благородные мечты и моря крови. Авторы не задаются вопросом "А что было бы, если бы не было бы…". Они придерживаются фактов, но объясняют их так, как они видятся сейчас, через почти вековое расстояние. Легкий разговорный язык, ирония и честность на грани цинизма делают книгу незаменимым чтением для каждого, кто слышал слово "Россия". Несмотря на отнесение книги к жанру литературно-художественного издания, авторы снабдили ее солидным списком литературы, биографиями многих участников событий, документальными разделами "Хроника Гражданской войны" и "Становление Красной Армии". К событиям Гражданской войны и предложенному способу интерпретации можно относиться по-разному. Историю не перепишешь. Несомненно, одно - Гражданская война в нашей стране не кончилась. И не кончится, пока живы люди, у которых болит душа при упоминании имен - Ленин, Троцкий, Деникин, Врангель. Улицкая Л. Даниэль Штайн, переводчик: Роман. -М.,2006. Эта книга не понравится евреям - религиозным ортодоксам и евреям-сионистам, она не понравится православным, католикам, вообще христианам разных мастей; не понравится антисемитам, но и у юдофилов вызовет обоснованные подозрения; не понравится разноплеменным националистам и истовым интернационалистам, энтузиастам политкорректности и пропагандистам толерантности; не понравится ни одному из тех, кто обрел Истину и успокоился, даже если возлежать на ней не получается, а приходится отстреливаться, обороняться - в общем, она активно и безусловно не понравится большинству своих собственных героев (т.е. их реальным аналогам), ибо рядом с каждым их них - множество других, инаких, чуждых, если даже не враждебных, то в силу своей инаковости подозрительных. Эта книга - сгусток-конгломерат, водоворот религиозно-идеологических, национальных, ментальных, исторических, психологических судеб. А посредине, в центре перекрещивающихся интересов, претензий, обид, упований, трагедий, доносов, предательств и добрых свершений - еврей-поляк-католик- израильтянин Даниэль Штайн, переводчик, посредник, связной, экскурсовод, строитель, монах, священник, спаситель. Он же - краеугольный камень и цементирующее начало романной постройки. В самой книге показательно и страшно воплощена бесполезность досказывания, невозможность однозначности. Переводчик Даниэль Штайн однажды, во время войны, состоя на легальной службе у фашистов и тайно служа их жертвам, неправильно переводил - во спасение, но неправильно. Защищал, но лжесвидетельствовал. Спас, но погубил ни в чем не повинных. Он мог бы стать замечательным педагогом или врачом, или артистом, или мужем и отцом. Он во многое мог бы успешно углубиться, во многом преуспеть, но он предпочел обнимать необъятное и оставаться переводчиком, посредником, связующим звеном, человеческой скрепой разноречивого мира и - олицетворением и оправданием лучших, делающих честь человеку упований. Книга Людмилы Улицкой изобилует острыми, полемическими, провокационными вопросами, высказываниями, сюжетными коллизиями. Спор необходим, но - возможен только тогда, когда есть точка соприкосновения, область взаимопонимания, общий язык. Иными словами, так или иначе - не обойтись без переводчика… Хочется добавить, что Л..Улицкая за книгу "Даниэль Штайн, переводчик" стала лауреатом (первое место) Национальной литературной премии "Большая книга" в 2007 г. В заключение - вновь отрывок из произведения (не поднимается рука назвать это стихами) писателя, литературоведа, журналиста Д.Быкова (весь негатив оставляем на совести автора): " Да, господа! Признаем честно (не потому что я злодей): у нас в России нету места трем четвертям ее людей! "Читай! Роман - замена жизни, - я посоветую любя тому, кто хочет жить в Отчизне, при этом сохранив себя. - Читай! Для нас одна отрада - в пространстве как бы полусна прорваться в мир, где все как надо: любовь - бесплатно, жизнь честна, чего-то стоит благородство, и все чисты и не грубы, и можно, главное, бороться - не предрешен исход борьбы!" О, ты, который дружен с книгой! Тебе спасение дано: чуть что не так - немедля прыгай в ее волшебное окно! И я иду в библиотеку и там сижу до десяти. Порядочному человеку в России есть куда пойти!" Ольга Шакирова, библиограф ЦБС, с использованием материалов газеты "Книжное обозрение"
|
Автоматизированное извлечение информации сайта запрещено. Порядок и Условия использования данных "ВЕБ Миасс".
Подробнее о соблюдении авторских прав, информационном сопровождении и размещении рекламы.
Наши координаты: mail@newsmiass.ru, 8 (3513) 555-0-68.