Опубликовано: 07.04.2019 12:38 |
Для Миасса этот праздник - свой, родной, потому что геологов здесь готовят давно и качественно, и каждому из них обязательно находится работа на бескрайних просторах Урала, Сибири или же в более отдалённых регионах.
Песни и стихи убеждают нас: геология - удел бородатых романтиков с рюкзаком за плечами и гитарой в руках, которым не страшны медведи, клещи и комары, зато земные недра с готовностью открывают им свои тайны чуть ли не ежедневно.
И, очарованные "романтикой голубых туманов и запахов тайги", мы как-то забываем о том, что романтики в таком количестве у геологов может и не быть, что затяжные дожди, непролазная грязь и топкие болота часто срывают установленные планом сроки, что песенная "сырая тяжесть сапога" - это отнюдь не лёгкое "цок-цок каблучками по гладенькой асфальтовой дорожке" и что при возвращении с маршрута геологам совсем не до песен…
Конечно же, людей, мечтающих о путешествиях и приключениях, никакие трудности не остановят. И идут они в горы, в поле, в тайгу, всё дальше и дальше от цивилизации и городских благ. И, несмотря на тяжёлую работу, успевают заметить чудеса окружающего мира, подивиться им, запомнить - и потом поделиться с нами своими впечатлениями в виде картин, фотографий, стихов, повестей и рассказов. Не случайно среди геологов так много творчески одарённых людей.
Так, кандидат геолого-минералогических наук Лариса Яковлевна Кабанова - тонкий художник и поэт-лирик, но, помимо этого, еще и замечательный рассказчик. Вот какими историями она с нами поделилась:
"Моя преддипломная практика проходила в Хабаровском крае. Поисковых отрядов было три. Как-то Володя, начальник одного из них, шёл со своими рабочими на базу, чтобы передохнуть, закрыть наряды, запастись продуктами, и вдруг у него на пути - медведица с медвежатами. Рабочие тут же куда-то испарились, а он пятился до тех пор, пока не упёрся спиной в сосну. Медведица уже нависла над ним, уже опустила свои огромные лапы на плечи... В этот момент медвежата пропали из поля зрения медведицы и, забыв обо всём, она побежала их искать.
Пришёл Володя в лагерь, на плечах рваные раны, сам в шоковом состоянии. Раны ему обработали и спрашиваем: "Какая у тебя последняя мысль была?.." - " Знаете, - отвечает, - единственное, о чем я успел подумать в медвежьих "объятиях": боже, мне 30 лет, а я так и не женился!..".
И ещё был случай - на этот раз со мной. Отряд, где находился мой начальник, располагался в семи километрах от нас, через хребет. Если я что-то не знала, бежала к нему и спрашивала. Вот как-то потихоньку поднимаюсь на хребет (подъём очень крутой), за спиной рюкзак, молоток - всё, как положено. Дышу как загнанная лошадь. И в самый последний миг, когда уже нужно выбираться на площадку, поднимаю глаза и вижу - медведь стоит! Стоит на четвереньках и смотрит на меня, с любопытством, без агрессии. А я смотрю на него…
Что делать? Бежать вниз? Не смогу, потому что очень круто. Делаю шаг в сторону и изо всех сил, не оглядываясь, мчусь по тропке, хотя мне сто раз говорили, что при встрече с медведем надо орать, кричать, шуметь, чтобы он напугался…
Когда пришла в себя, поняла, что сижу на сосне, держусь за ветки на высоте метра три-четыре от земли, а подо мной - абсолютно гладкий ствол. Как я сумела забраться на такую высоту с тяжелым рюкзаком за спиной - до сих пор остаётся загадкой. Огляделась по сторонам - медведя нет. Скорее всего, он тоже испугался и бросился в другую сторону. Спустилась (с большим трудом!), пошла наугад - и, к счастью, добралась до соседнего лагеря".
Миасец Виктор Павлович Шестаков, геолог (геофизик) и путешественник, выпустил уже несколько книг о своей нелёгкой работе. Вот отрывок из его рассказа "Попутчики", тоже связанный с "медвежьей" темой.
"…Приближался нерест горбуши. Мы потихоньку готовились к большой работе, гуляли по береговой линии, не уходя далеко от точки - всё-таки таёжная местность есть таёжная местность, часто в это время к реке на рыбалку выходят медведи, тоже желающие полакомиться свежей рыбкой и нагулять на зиму побольше жира. Как в таких случаях говорят, "мишка вышел жировать".
…Рано поутру, когда только что пошла рыба и солнце ещё пряталось за горы, на песчаную косу пришла рыбачить медведица, а с ней два медвежонка-несмышлёныша, где-то месяцев по 5-6. Медвежата, видно, не знали воды, боялись заходить в бурный поток переката Лютоги за своей матушкой и поэтому остались сидеть на берегу, как столбики, в ожидании гостинца.
А мамаша ушла в речку и стала гоняться за рыбой, поднимая фонтан брызг. Наконец она поймала зазевавшуюся рыбину и, держа ее в пасти, вышла на берег.
Медвежата с восторгом забегали по косе, повизгивая от нетерпения, но когда матушка вынесла рыбину на берег, отбежали сперва подальше от бьющейся на песке горбуши. Медведица, оставив рыбину на берегу, совсем недалеко от воды, пошла снова в воду.
Конечно же, любопытство медвежат пересилило страх, и они бочком-бочком оказались около подарка. Осторожностью начали трогать рыбу лапами, потом носом, как бы играя, - а она всё бьётся и бьётся, чувствуя рядом свою родную стихию. Вскоре рыба опять оказалась в воде, поток подхватил её, и она поплыла по течению.
А мама-медведица уже тащит очередную добычу, не подозревая, что та, первая, уплыла вниз по реке. И так три раза медведица "угощала" своих малышей свежей рыбкой, не ведая о шалостях её медвежат, и о том, что её труды напрасны.
И вот, неся четвёртую рыбину, медведица что-то заподозрила, а может, поняла бесполезность своей работы, начала возмущаться, ворчать, оглядываться по сторонам, искать пойманную ранее рыбу, а потом и вовсе выпустила рыбину из пасти.
Медвежата бросились играть с рыбой в очередной раз. Мать зарычала и со всего маха ударила лапой первого попавшегося малыша по заду. Тот кубарем полетел в воду, повизгивая то ли от боли, то ли от обиды. Мамаша пошла на второго, а тот, ничего не подозревая, попытался лизнуть мать в морду, но, получив оплеуху, также кубарем полетел в сторону.
Мать села на песок, придавила бьющуюся рыбину лапой и сидела над ней до тех пор, пока та не перестала биться. Ворча, опять пошла к речке рыбачить.
Теперь уже медвежата, выждав, когда мать уйдет на приличное расстояние, бегом бросились к рыбине, оба ухватились, разрывая её на части, оттесняя друг друга, но все-таки вместе потащили добычу подальше от берега. Так теперь они поступали и с другими трофеями, а матушке под горячую лапу старались не попадаться.
(…) На следующий день медведица с медвежатами вновь появилась на косе, но больше она их уже не учила, спокойно рыбачила, уминая одну за другой пойманную рыбу. Ну, а медвежата уже самостоятельно бегали по реке и пытались поймать горбушу, а та всё пёрла и пёрла против течения, и порой была вся на поверхности водного потока, как бы дразня и маня медвежат: "Попробуй, поймай меня!".