Когда детский карнавал с раздачей подарков заканчивался и довольные гости расходились, в семье Ольги Ивановны ("Лельки") начиналась домашняя часть праздника.

- Вся наша большая семья - три брата с жёнами, две сестры, родители и я - усаживались за праздничный стол. В центре стола обычно помещалась жаровня, а в ней - запечённый в печи гусь с румяной корочкой, фаршированный перловой кашей с яблоками, черносливом и курагой. Когда на тарелочку клали кусочек мяса, горку каши и яблочко, хотелось аж зажмуриться от такой красоты и вкусноты. Ставились на стол и домашние копченые колбасы.

- Тут хотелось бы сделать небольшое отступление. Мои родители, как и все остальные семьи в Плесе, держали скотину, а осенью готовили запасы на зиму, которые хранили в погребе. Немецкие погреба были особенными, "многоэтажными". Представьте себе небольшое треугольное строение во дворе. Заходишь в него, по ступенькам спускаешься - висят связки лука, чеснока, горького перца. Спускаешься ниже - стоят бочонки с солеными огурцами, помидорами. Ещё ниже подвешены на крючках капуста, тыква. А самый-самый нижний "этаж" - это ледник, где отлично хранилось свежее мясо, обложенное со всех сторон соломой и кубиками льда.

- Но вернёмся к Рождеству. После 11 часов детей отправляли спать, а взрослые начинали петь под мамин гитарный аккомпанемент русские романсы. Кстати, на гитаре хорошо играли и бабушка, и мои тётушки (мамины сестры), гитару берегли как зеницу ока. Но в 1941 году, собирая вещи в ссылку, мама не взяла с собой драгоценный инструмент… Зато ёлочные игрушки забрала, будто знала, что в них - наше спасение.

- Летом 1941-го года папу арестовали, а всю семью сослали на Алтай, в село Корнилово, и подселили к девочке-сироте. Нас было пятеро, а потом маме отдали ещё четверых соседских детей, оставшихся без родителей. Вдевятером в небольшой избе… Но Рождество в канун 1942 года мы всё же отметили. Мама повесила шторы, навязала банты, а ёлку мы украсили привезёнными с собой игрушками. Когда приглашённые деревенские дети увидели это чудо (вряд ли они вообще когда-то видели до этого нарядные ёлки), то потеряли дар речи. Вместо сладких подарков мама напарила в печи тыкву и раздала всем по кусочку. Ушли наши гости, а через некоторое время в избу повалили их родители. И началось!.. "Соня, отдай игрушечку, я тебе литр молока дам!.." - "Софья Карловна, возьми чекушку масла…" - "Квашеной капусты надо?.. Бери!" Почти все елочные игрушки, кроме нескольких, мама поменяла на продукты. Ждать помощи не от кого. Позже так же разошлись по чужим рукам - "за еду" - и наши вышитые батистовые платочки. Детей (и своих, и чужих) чем-то надо было кормить… А чем?..

- 1943 год был первым годом без Рождества и без домашней ёлки. Любимый праздник вернулся в семью только в 1953 году, когда после долгой разлуки мы собрались все вместе. Но… было пережито слишком много, да и те годы выдались тяжёлыми, голодными. Кто-то подарил нам маленькую ёлочку, мы поставили её на стол, нарядили как сумели (старинных игрушек к этому моменту уже не осталось и купить их было негде). Потом я вышла замуж, Рождество отмечали обязательно - по своим традициям, но по русским меркам, 7 января. А с 1989 года мы впервые отметили праздник в Миасском Немецком культурном центре...